Четверг, 28.03.2024, 19:30Главная | Регистрация | Вход

Форма входа

Поиск

Путеводитель

Статистика

Каталог файлов
Главная » Файлы » Мои файлы

проявление механизма самоуничтожения человека
09.02.2009, 11:49

Адаптация к условиям жизни в городе как проявление механизма самоуничтожения человека

1. Введение

Довольно давно, с момента первых поездок в областной центр – город Киров (детство мое прошло в районном центре – г. Яранск) у меня сформировалось стойкая неприязнь к большому городу. Мне были неприятны его грязные улицы, унылые дома, невеселые и совершенно чужие люди. Сегодня, когда большинство моих одноклассников, окончив институты, остались жить в больших городах, я с удивлением обнаруживаю всю ту же неприязнь и отрицание условий в которых они решили дальше вести свою жизнь.
 Негативное отношение практически к любому крупному городу легко увидеть в газетных публикациях, сообщениях СМИ высказываниях знакомых людей или случайных попутчиков.
В данном реферате я попробую прояснить причины такого негативного отношения к городской среде. При этом, не считаю необходимым рассматривать экологическую составную современного города, довольно хорошо проработанную в последнее время и широко известную. 
Уклон в данной работе я постарался сделать на психологические исследования, которые как это не удивительно не отличались большим разнообразием. На мой взгляд в современной социальной психологии не уделяется должного внимания деструктивной составляющей современной городской среды. К сожалению, темы большинства исследований направлены на получение знаний об общих психологических закономерностях жизни больших групп и общностей (город как большая общность), а также о функционировании и развитии социальных систем. Данный подход на мой взгляд не позволяет взглянуть на ситуацию со стороны. 
Несколько по другому изложен материал в данном реферате. 

2. Исторический анализ темы.
Подходы к определению, что же такое город, могут довольно-таки сильно разниться. Ученые разных специализаций породили многочисленные подходы к данному определению. В конце XIX в. Ф. Ратцель назвал городом «долговременное скопление людей и их жилищ, занимающее значительное пространство и расположенное в центре крупных коммуникаций» (Боже-Гарнье Ж., Шабо Ж. 1963). Основными пунктами определения города у Ратцеля, таким образом, выступают: специфические виды деятельности, скопление жилищ, минимальный предел численности населения. 
Анализируя собственно городские виды деятельности, можно сделать вывод, что исторически ключевыми видами деятельности в городах выступали торговля, административная деятельность и мелкое ремесло. В то время как промышленность играла второстепенную роль. 
Сейчас все большее число исследователей стали прибегать к термину «образ жизни» при определении города. Этот термин справедливо критикуется за его расплывчатость. И тем не менее, он все больше доминирует в исследованиях самой разной направленности. Без сомнений, большинство современных социологических концепций основаны на этом понятии или его модификациях [2, тема 1]. 
По данным археологов, первые города появились около 3 500 лет до нашей эры. Если принять во внимание, что современный человек появился около 40 000 лет назад, то в городах люди живут меньше 10% времени своей истории. 
В числе «технологических» причин появление первых городов — революция в сельском хозяйстве, которая позволила иметь значительный излишек сельскохозяйственной продукции (появились высокоурожайное и хорошо сохраняющееся зерно и домашние животные), а также появление средств транспорта и форм социальной организации, позволяющих организовать жизнь большого числа людей. 
Указанные причины можно обобщить как улучшение условий жизни людей.
В первых городах Месопотамии жило от 8 до 25 тыс. человек. Маленькие по своим меркам, они были огромны по сравнению с деревнями. Города Месопотамии имели сходные организационные и экологические черты: управление царем; однотипность материальной культуры (возделывание ячменя и пшеницы, бронзовая металлургия, использование тягловых волов и т. д.); пространственная структура (дворец в центре, знатные люди, купцы вокруг дворца, дальше ремесленники и служилые, у городских стен беднота, за городскими стенами — крестьяне). Все эти города были весьма уязвимы для эпидемий, неурожаев, войн. В то же время именно древнейшие города Месопотамии и Египта позволяли оседлому населению противостоять нападкам кочевников, а также создать образцы высокой культуры утилитарной и гуманистической направленности. 
Необходимо обратить внимание на то обстоятельство, что города позволили успешно бороться с такими факторами, регулирующими в то время численность человеческой популяции как борьба с кочевниками. В тоже время, из-за скученности населения, необычайное распространение получили эпидемии, которые являлись фактором, сдерживающим численность населения городов наравне с голодом.
Города древности, по данным археологических исследований, имели системы канализации, городского благоустройства, включая специальным образом организованные пространства перед дворцами и храмами. 
В древней Греции искусство градостроения приобретает особую роль (с именем Гипподама связывают первые прямоугольные регулярные планы городов). Греческие города-государства имеют определенно повторяющуюся структуру. В центре города на возвышении находился Акрополь. У подножия священной части города строились жилые кварталы и агора (торговая площадь). Город был защищен стенами по всему периметру. Население большинства городов не превосходило, по мнению историков, 50 тысяч человек. 
Римская эпоха унаследовала эллинистические и этрусские принципы планирования городов. Для городов Римской империи были характерны действительно, грандиозные подземные и надземные акведуки, каналы, гавани, мосты. 
После упадка Римской империи многое из ее градостроительства было унаследовано Византией и преобразовано мусульманскими странами [1, тема 1]. 
В средневековых же городах проживало от 2 до 10 тысяч человек. Это в принципе весьма сопоставимо с численностью населения в первых городах. Лишь такие центры мировой торговли, как Венеция и Флоренция, имели население около 100 тыс. человек. 
В начале XVII в. в Европе произошли кардинальные технологические изменения в развитии транспорта, которые в свою очередь повлекли за собой развитие коммерции и экономики в целом. Люди Северной Европы начали колонизацию Нового Света. Это повлекло за собой появление первых городов на атлантическом побережье Северной Америки, рост европейских портовых городов. Население Северной Америки начало увеличиваться стремительными темпами на 20-30% за десятилетие. Именно в XVII-XVIII вв. были накоплены значительные состояния, сыгравшие особую роль в индустриальной революции. В эти годы совершен ряд открытий в медицине, способствовавших установлению причин массовых эпидемий, и найдены эффективные меры борьбы с чумой и оспой. 
Среди источников индустриальной революции разные авторы выдвигают разные приоритеты. Это и изменение в технологии, потребовавшее адекватной формы социальной организации, и изменение в характере производительных сил, повлекшее сдвиг в производственных отношениях. Протестантская реформация утвердила ценности рациональности, тяжелого повседневного труда и его материальной оценки. Одновременно с этим, причины индустриализации обнаруживают и в разрушении феодального порядка, росте национальных и современных государств. 
Британия является страной классического индустриального урбанизма, и именно на примере этой страны особенно хорошо прослеживается эволюция городских поселений того времени. В начале ХVIII столетия в английском сельском хозяйстве произошли революционные изменения, связанные главным образом с переходом на трехпольную систему возделывания земель. Это повлекло укрупнение хозяйств и привело к массовым разорениям и ликвидации земельных наделов фермеров и мелких землевладельцев. Кроме того, появились более эффективные технологии выращивания домашних животных, а также хранения кормов для них. Таким образом, в Британии того времени за 50 лет произошли следующие изменения: количественное увеличение и качественное улучшение продуктов питания, сократившие смертность; сокращение заинтересованности в рабочей силе на селе; качественное улучшение транспортной системы между поселениями и внутри городов. Британия покрылась паутиной водных каналов, существенно упростивших доставку товаров в города. Существенные изменения произошли и в производстве товаров, и в жилищной сфере. Началось строительство дешевого жилья для семей в городах. Лондон в 1800 году стал крупнейшим городом мира с населением 900 тыс. человек. [1, тема 1].
Подобные благоприятные факторы: улучшение питания, сокращение смертности, сокращение заинтересованности в рабочей силе на селе и улучшение условий проживания и в целом образа жизни городского населения – естественных сдерживающих причин роста городов благоприятно действовали и на российские города.
В середине ХIХ века в российских городах проживало лишь 5% населения страны (около 3,4 млн. человек). За период бурного индустриального роста (1850-1914) городское население увеличилось в три раза. В эти годы в российских городах можно было обнаружить весь спектр проблем, свойственных периоду неконтролируемой форсируемой урбанизации. Достаточно сказать лишь, что в Петербурге на одну комнату приходилось по девять человек. Это больше, чем в Берлине (3,6), Вене (4,2), Париже (2,7). В 25% жилых помещений не было проточной воды и водяных туалетов. По данным статистики, 47% всех болезней, присущих россиянам в то время, были инфекционного характера. Уровень детской смертности колебался от 20 до 29 на тысячу жителей. С 1883 по 1917 г. Москва перенесла 32 эпидемии (оспа, тиф, холера). [1, тема 1].
В тоже время мы видим, что негативные факторы городского существования все еще остаются актуальными, в том числе и наличие эпидемий инфекционных заболеваний.
Поистине взрывообразный рост городов начался с конца 40-х годов ХХ века и ученые начали говорить о явлении урбанизации
Условно можно выделить урбанизацию в узком смысле слова, как рост городского населения и рост городов, и в широком смысле слова, как исторический процесс повышения роли городов и городского образа жизни в развитии общества. Повышение роли городов наблюдалось на всем протяжении истории человечества, но лишь в ХIХ веке начинается существенная концентрация людей в городах, которая усиливается в ХХ веке и достигает своего пика после второй мировой войны. Современная урбанизация — это процесс появления уже не только крупных городов, но и объединений городов — агломераций. 
В рамках наиболее развитого в российской урбанистике экологического подхода к урбанизации, под последней подразумевается «концентрированное выражение форм, способов, принципов организации человеком окружающей среды, ареалов окружающей территории, способности осваивать неосвоенное пространство, организовывать его в соответствии с объективными предметными закономерностями среды» (Ахиезер А. С. 1988). [1, тема 1].
Т.е. появляется уже четкое отделение так называемых понятий природной среды и окружающей среды, из которых последняя уже может организовываться человеком.
3. Явление урбанизации.
Для современной урбанизации характерны следующие особенности: 
1. Концентрация, интенсификация, дифференциация и разнообразие городских видов деятельности в городах и агломерациях. 
2. Распространение вне центров и урбанизированных ареалов городского образа жизни. 
3. Развитие крупных городских агломераций. 
4. Усложнение форм и систем урбанизированного расселения: переход от точечных агломераций к линейным — к узловым, полосовым. 
5. Увеличение радиусов расселения в пределах агломераций и урбанизированных районов, связанных с местами приложения труда, зонами отдыха и т. д. (Пивоваров Ю. Л. 1994). 
За последние 40 лет с 1950 по 1990 г. городское население земного шара увеличилось в 3,6 раза, а его доля в общей численности населения превысила 45%. В 1990 г. горожане составляли 75% всего населения в Северной Америке; 73% в Европе; 71% в Латинской Америке, Австралии и Океании; 66% в бывшем СССР; 34% в Азии и Африке. 
В 1950-1990 гг. количество городов с населением более 1 млн. человек увеличилось с 77 до 275. Ныне в агломерациях-миллионерах проживает 1/3 всех горожан мира. Самый большой в мире мегалополис сложился в Японии вдоль Тихоокенского побережья, в нем проживает свыше 70 млн. человек. [1, тема 1].

4.Сущность и эволюция процесса субурбанизации в мире 
Размытость границ города, агломерирование городов затрудняют определение самого термина пригород (suburb). В США под этим термином понимают кольцо урбанизированной территории вне центрального города. 
С тех пор, как существует город, существует пригород. Археологи обнаружили следы вилл и загородных домов знати вокруг Рима и Афин, древнейшего города Ура. Усталость от назойливого шума города всегда побуждала горожан к поиску уединения. Однако гигантский рост пригородов произошел в ХХ веке. Соединенные штаты Америки — страна с наиболее ярко выраженными чертами субурбанизации. Если в 1920 г. США стали нацией горожан, где большинство жителей проживало в городах, то в 1970 г. была зафиксирована другая веха — Америка стала нацией жителей, живущих в пригородах. Уникальность американского пригородного образа жизни проявляется в: собственности на дома; низкой плотности населения в пригородах; гомогенности социального статуса соседей; наличии одного или нескольких автомобилей в семье. [1, тема 1].
К вышесказанному все-таки следует добавить, что процесс субурбанизации связан именно с городским образом жизни и приводит гораздо к более высокому уровню потребления, чем собственно городская жизнь - прежде всего это острая потребность в автомобилях.  

5. Негативные стороны человеческих отношений, проявляющиеся в условиях городской среды.
В основе городских процессов всегда лежит концентрация и интеграция различных сфер и областей деятельности, различных социальных и демографических групп и типов социального поведения на относительно ограниченной территории. 
В городской среде резкое увеличение численности и плотности населения неизбежно приводят к увеличению информационного обмена и ускорению протекания динамических процессов. Человек, вынужденный существовать в такой среде, вырабатывает специфические адаптационные механизмы – новые способы жизнедеятельности, выражающиеся в характерных особенностях его поведения, мышления и эмоциональной динамики. 
В аспекте эмоциональной динамики человека в городе особо выделяется проблема городского стресса, как характерного эмоционального состояния, возникающего в связи с вышеперечисленными факторами городской среды.
Согласно теоретическим воззрениям В.Я. Апчела и В.Л. Цыгана, состояние стресса вызвано максимальными по объему и интенсивности физическими и психическими нагрузками, сложностью и многообразием решаемых задач в условиях дефицита времени и информации, постоянным риском и наличием угрозы жизни. Как правило, городская среда изобилует факторами, которые вполне можно определить как стрессогенные. В первую очередь это: высокая плотность населения и, как следствие, более частые вынужденные контакты, интенсификация взаимодействий между людьми; постоянное шумовое воздействие; высокое развитие транспорта и, как следствие, интенсивность пространственных передвижений; территориальная разобщенность (родственников, друзей, культурного центра от мест жительства и т.д.); информационные перегрузки за счет высокого развития СМИ и опять же высокой интенсивности социальных взаимодействий; быстро меняющиеся условия труда, быта, досуга; концентрация и интеграция различных сфер и областей деятельности, различных социальных и демографических групп и типов социального поведения на относительно ограниченной территории; высокая степень дифференциации в системе общества и разделения труда с постоянным изменением и усложнением структуры социальных связей.[5]
Кроме коммерческого внутривидового отбора на все ускоряющийся темп работы действует и другой опасный циклический процесс, описанный в нескольких книгах Вэнсом Паккардом, — процесс, ведущий к постоянному возрастанию человеческих потребностей.
В этом плане будет весьма любопытна параллель с поведенческими реакциями животных на удовлетворение своих потребностей.
Ради привлекательной добычи собака или волк делает многое, на что в других обстоятельствах идет весьма неохотно — бежит через колючие заросли, прыгает в холодную воду и подвергается опасностям, которых очевидным образом боится. Полезность всех этих отучающих механизмов для сохранения вида состоит, очевидно, в том, что они составляют противовес действию приучающих; они препятствуют организму, стремящемуся к вознаграждающей ситуации, приносить чрезмерные жертвы и подвергаться чрезмерным опасностям, несоразмерным с ожидаемым благом. Организм не может себе позволить платить цену, которая не "окупается". Полярной зимой волк принимает в расчет погоду и не рискует выходить на охоту в холодные ветреные ночи, чтобы не поплатиться за еду отмороженными лапами. Возможны, однако, обстоятельства, при которых такой риск оправдан, например, когда хищнику грозит голодная смерть, и он вынужден поставить все на карту, чтобы выжить. Противостоящие друг другу принципы вознаграждения и наказания, удовольствия и неудовольствия нужны, таким образом, чтобы взвешивать соотношения между ожидаемым благом и требуемой за него ценой; это однозначно подтверждается тем, что интенсивность того и другого колеблется в зависимости от экономического положения организма. Если, например, питание имеется в избытке, то его привлекательное действие ослабевает настолько, что животное едва дает себе труд сделать несколько шагов по направлению к пище, и малейшей ситуации неудовольствия достаточно, чтобы блокировать аппетенцию к еде. Напротив, а в случае необходимости приспособительная способность механизма удовольствия—неудовольствия позволяет организму платить безмерную цену за достижение жизненно важной цели.
Другая, более существенная для наших целей функция моды выступает на сцену лишь там, где внутри больших городских сообществ проявляется стремление публично выразить особенностями одежды свое "положение", свой общественный ранг. Как само собою разумеется, в интересах крупных фирм было укрепить общественное мнение, считающее такое поведение "прогрессивным" и даже патриотическим. Прежде всего им удалось, по-видимому, убедить широкие массы потребителей, что обладание новейшими образцами одежды, мебели, автомобилей, стиральных машин, машин для мойки посуды, телевизоров и т д. служит самым надежным "символом статуса" (и самым действенным образом повышает кредитоспособность владельца). Самую смехотворную мелочь фирма может использовать в качестве такого символа и превратить в предмет широкомасштабной финансовой эксплуатации. [3]
Все это «дополняет» картину стрессогенности и приводит к некоему подобию бесконечной гонки.
В связи с этим, теоретически, Homo Urbis уже мало чем напоминает нам человека прежнего. Новая средовая ситуация приводит к полной реорганизации его систем на всех уровнях. Для того, чтобы «выжить в гораздо более жестокой борьбе за место под солнцем», наш представитель Homo Urbis вынужден постоянно увеличивать и усложнять свои технические арсеналы: становятся острой необходимостью сотовые телефоны, ноутбуки, смартфоны…; модно быть быстрее и эффективнее остальных.
Новые формы и способы поведения оказываются наиболее успешными в данных средовых условиях и в наибольшей степени способствуют адаптивности и выживаемости субъекта (улучшению условий его жизни). Так появляются социально-культурные образцы – более или менее удачно найденные решения социально-значимых проблем на уровне действий, суждений, практик поведения, общения и т.п. Таким образом, можно утверждать, что горожанам всего мира присущи определенные качества, отличающие их от жителей деревень и сел, которые являются средством адаптации к специфике городской среды. 
То, что происходит с человеком в условиях перенасыщенного информационного пространства города, С. Милграм определил как «перегрузка». В ситуации «перегрузки» возникает новый адаптационный механизм: система должна установить приоритеты и постоянно делать выбор. Среди последствий адаптационных механизмов, возникающих при перегрузке, проявляющихся во взаимоотношениях людей в большом городе, С. Милграм выделяет следующие: появление норм, предписывающих невмешательство в жизнь другого человека с точки зрения наблюдателя; анонимность; терпимое отношение к проявлению индивидуальности и эксцентричности как результата анонимности; узкая специфика ролей, как способ экономии времени и энергии во время контакта… [4]
Интересное подтверждение выше указанной информации приведено в книге Аронсон Э. «Общественное животное. Введение в социальную психологию».
В 1964 г. молодая женщина, которую звали Китти Дженовезе, была забита насмерть на улице Нью-Йорка. Несмотря на весь трагизм происшедшего, само по себе данное событие не было чем-то экстраординарным: в конце концов, в густонаселенных городах жестокие убийства не являются чем-то из ряда вон выходящим.
Интерес в данном случае представляет следующий факт: не менее 38 соседей жертвы, разбуженных в три часа утра ее страшными криками, на протяжении получаса зачарованно наблюдали из окон за тем, как нападавший заканчивал свое грязное дело (за это время он трижды возвращался и набрасывался на несчастную). Никто из зрителей не вышел наружу, чтобы помочь жертве нападения; никто даже не удосужился поднять телефонную трубку и вызвать полицию, пока не оказалось уже слишком поздно.
Почему так произошло? Возможно, выглянувшие в окно соседи еще не в полной мере отошли ото сна или были заворожены увиденным. В конце концов, в три часа утра трудно требовать от людей адекватной реакции и способности быстро соображать. Возможно, так оно и было. Но вот Элинор Брэдли, идя за покупками, споткнулась, упала и сломала ногу средь бела дня на Пятой авеню в Нью-Йорке. Она пролежала на тротуаре в шоке целых 40 минут, в то время как сотни людей прошли мимо, не останавливаясь, лишь на мгновения задерживаясь взглядом на беспомощной женщине. Почему никто из них не помог? Разве люди невосприимчивы к страданиям других? Или они настолько притерпелись к несчастьям, что выработали в себе своего рода нечувствительность при виде боли и насилия? Отличались ли свидетели описанных выше ситуаций от нас с вами?
Ответ на все заданные вопросы один и тот же: нет. Опросы свидетелей убийства Дженовезе показали, что все эти люди были далеко не равнодушны, - они были объяты ужасом. Почему же в таком случае они не вмешались? На этот вопрос ответить трудно.
Одно из возможных объяснений состоит в том, что существует различие норм поведения в отношении оказания помощи в больших городах и в малых. Результаты ряда экспериментов подтверждают, что вероятность получения помощи в маленьких городах выше, чем в больших. Более убедительные объяснения были предложены в серии изобретательных экспериментов, проведенных Джоном Дарли, Биббом Лэтэнэ и их коллегами. Эти исследователи выдвинули гипотезу о том, что само число свидетелей трагического происшествия препятствует оказанию помощи со стороны кого-либо из них. Иначе говоря, жертва с меньшей вероятностью дождется помощи, если за ее страданиями наблюдает большое число людей. Значит, невмешательство может быть рассмотрено как акт конформного поведения. В ходе нескольких проведенных экспериментов стало ясно, что присутствие хотя бы одного свидетеля заметно тормозит активность людей. 
В случае с убийством Дженовезе у свидетелей мог быть и дополнительный аргумент, оправдывающий их невмешательство. В подобных ситуациях, если люди убеждены, что вместе с ними за происходящим наблюдают другие, испытываемое ими чувство ответственности распространяется на всех, происходит как бы диффузия ответственности. Каждый из свидетелей убийства Дженовезе, видевший, как загорается свет в окнах и оттуда выглядывают заспанные лица, мог не ощущать собственной ответственности за развитие событий: стоило только появиться другим свидетелям, как каждый из них мог прийти к заключению, что кто-то другой уже вызывает полицию или что это вообще чья-то, а не его собственная забота.[1, 68-74 с.]
Выше приведенный пример невмешательства в чужую трагедию, как адаптация к жизни в большом городе указывает на в целом асоциальность таких адаптаций.  

6 .Проявление механизма самоуничтожения человечества
Дело не ограничивается тем, что скученность людей в тесном пространстве ведет к бесчеловечности косвенным образом — вследствие истощения и распада отношений между людьми: скученность самым непосредственным образом вызывает агрессивное поведение. Из множества опытов над животными известно, что скученность усиливает внутривидовую агрессию. Кто не был в лагере для военнопленных или другом принудительном сборище людей, едва ли может себе представить, насколько возрастает в таких условиях раздражимость от малейшего пустяка. И если пытаешься сдерживаться и вежливо, т. е. дружелюбно, обращаться с собратьями по виду, которые не являются твоими друзьями, но с которыми приходится ежедневно и ежечасно сталкиваться, — состояние это становится просто мучительным. [3]
При анализе вышесказанного может зародится сомнение в правильности движения человеческой цивилизации. Уж не может ли проявление асоциальных адаптаций к жизни в городах быть индикатором наличия механизмов, способных сдержать или даже остановить неправильное движение человечества – урбанизационный коллапс. Из приведенного исторического анализа темы становится ясно, что развитие городов долгое время сдерживали естественные факторы: будь то эпидемии, или голод, или неудовлетворительные условия проживания. Сегодняшняя цивилизация с успехом смогла побороть указанные негативные факторы и города стали расти поистине взрывообразными темпами. И человечество, на мой взгляд, встало перед проблемой самоуничтожения не в виде взаимного истребления, а в виде коллапсирования городской культуры. Население современных городов характеризуется высоким уровнем психических расстройств и заболеваний, ослабленным иммунитетом, наличием серьезных отклонений, как в обыденном, так и в половом поведении. 
Современным человеком, живущим в современном городе, движет иногда и неосознанное отрицание городских условий, стремление субурбанизироваться.
Все блага, доставляемые человеку глубоким познанием окружающей природы, прогрессом техники, химическими и медицинскими науками, все, что предназначено, казалось бы, облегчить человеческие страдания, — все это ужасным и парадоксальным образом способствует гибели человечества. Ему угрожает то, что почти никогда не случается с другими живыми системами, — опасность задохнуться в самом себе.
Популяционные катастрофы, наблюдаемые у быстро размножающихся грызунов сразу же после того, как плотность их населения становится максимальной, заведомо опаснее для сохранения вида, чем поддержание выверенного среднего числа хищниками, "снимающими" избыток.
Существуют такие культуры, которые влияют на свой биотоп не больше, чем популяции какого-либо вида животных. Это один теоретически возможный способ жизни человека в равновесии со своим биотопом, другой же состоит в том, что человек, как земледелец и скотовод, создает новый, полностью приспособленный к своим потребностям биоценоз, который в принципе может длительно существовать точно так же, как и возникший без его участия. Так обстоит дело во многих старых земледельческих культурах, где люди живут в течение многих поколений на одной и той же земле, любят ее и возвращают ей то, что от нее получают, пользуясь своими основательными, почерпнутыми из практики экологическими знаниями.
Человек, ставший единственным фактором отбора, определяющим дальнейшее развитие своего вида, увы, далеко не так безобиден, как хищник, даже самый опасный. Соревнование человека с человеком действует, как ни один биологический фактор до него, против "предвечной силы благотворной", и разрушает едва ли не все созданные ею ценности холодным дьявольским кулаком, которым управляет одни только слепые к ценностям коммерческие расчеты. Под давлением соревнования между людьми уже почти забыто все, что хорошо и полезно для человечества в целом и даже для отдельного человека. 
Каждый циклический процесс с положительной обратной связью рано или поздно ведет к катастрофе, а в описываемом здесь ходе событий содержится несколько таких процессов. [3]

7. Коллапсирующий оскал современного города – чудовища.
Давайте отвлеченно посмотрим на структуру современного города, его вид, привлекательность. Удивительно, но в основном целостные картины, запоминающиеся образы, привлекательные виды обычно отождествляются со старыми городами или историческими, нетронутыми центрами крупных городов. В основе большинства туристических маршрутов по Европе (за исключением наверно «Шоп-туров») лежит посещение старых европейских городов и в первую очередь их исторических центров. Чем же нам особенно симпатичны узкие улочки, старинные набережные, не похожие друг на друга и в тоже время гармоничные архитектурные ансамбли? 
Может быть все дело в том, что современные города утеряли ту привлекательность, душевность, неповторимость. Может быть на смену красоты и чувства прекрасного давно пришел рационализм? Современный крупный город это очень сложное образование как с инженерной так и с других точек зрения. В современном городе бок о бок сосуществуют крупные заводы, комбинаты, жилые микрорайоны, полигоны твердых бытовых отходов, очистные сооружения, водозаборы.
На что же может быть похоже это нагромождение?
Сравните гистологическую картину любой здоровой ткани с картиной злокачественной опухоли: вы обнаружите поразительные аналогии! Если это впечатление выразить объективно и перевести с языка эстетики на язык науки, то в основе этих различий лежит потеря информации. Клетка злокачественной опухоли отличается от нормальной прежде всего тем, что она лишена генетической информации, необходимой для того, чтобы быть полезным членом сообщества клеток организма. Она ведет себя поэтому как одноклеточное животное или, точнее, как молодая эмбриональная клетка. Она не обладает никакой специальной структурой и размножается безудержно и бесцеремонно, так что опухолевая ткань, проникая в соседние, еще здоровые ткани, врастает в них и разрушает их. Бросающиеся в глаза аналогии между картинами опухоли и городской окраины основаны на том, что в обоих случаях здоровые пространства (здоровая и ткань и собственно город) "застраивались" по многочисленным, очень различным, но тонко дифференцированным и дополняющим друг друга планам, мудрая уравновешенность которых достигалась благодаря информации, накопившейся в процессе длительного исторического развития. В отличие от этого, сравнение между тканью опухоли и пригородом, отмечает, как пространства, опустошенные опухолью или современной техникой, заполнены немногими крайне упрощенными конструкциями. Гистологическая картина совершенно однородной, структурно бедной опухолевой ткани до ужаса напоминает аэрофотографию современного городского предместья с его унифицированными домами, которые, недолго думая, в спешке конкуренции проектируют культурно нищие архитекторы.

Чем интересна данная аналогия, так это тем, что мы можем видеть огромное множество примеров действительного существования описанной здесь ситуации. Так интенсивно строящийся и развивающийся (до последнего времени) город Киров до сих пор не имеет утвержденного генплана! Деградацию и вырождение его городской среды я особенно ясно ощущаю на свое работе в МУ «Экологический фонд города Кирова», функции которого в реализации установленного порядка сноса зеленых насаждений и руководства мероприятиями по озеленению города. Так за последние несколько лет было вырублено огромное количество деревьев и кустарников, а их место заняли жилые дома, теннисные корты и торговые центры. Внешность ранее гармоничного и несколько провинциального города безобразно уродуется втиснутыми в узкие дворовые территории многоэтажками. Площади существующих парков и скверов неуклонно сокращаются. За последние 10 лет на территории города не разбит ни один парк!
Картину «раковой опухоли» красочно дополняют шламохранилища КЧХК, постоянно несущие угрозу городскому водозабору, хранилища отходов Кировского биохимзавода, застилающие дымом или ужасным запахом юго-западный район. 
Все эти явления могут указывать на патологичность современного города, его потенциальную асоциальность.  

  


8. Заключение.
Обобщая выше изложенное можно с уверенностью сказать, что уже само наличие определенных асоциальных адаптаций к жизни в большом городе является очень тревожным признаком. Если к этому добавить явную деградацию городской среды, не способность ее отвечать на новые вызовы в первую очередь на экологические проблемы. Обратить внимание на то, что городская среда никогда не являлась идеальной средой обитания и была отделена от естественной природной среды. Можно придти к выводу, что качество существования человека в городах будет стремительно ухудшатся. Поскольку городская среда является полностью продуктом человеческой деятельности вполне правомочно в данном контексте говорить о расставленной самим же человеком для самого себя смертельной ловушки – запущенном много веков назад механизме самоуничтожения (невидимого но и неотвратимого).  9. Список литературы 1. Аронсон Э. «Общественное животное. Введение в социальную психологию».уч., изд. 7.пер. с англ.М., 1998.517 с.2. Вагин В. Социология города  http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Sociolog/Vagin/index.php3. Лоренц К. Восемь смертных грехов цивилизованного человечестваhttp://www.ethology.ru/library/?id=3244. http://envpsylab.livejournal.com/558.html5. Социально-психологическое исследование причин возникновения городского стресса http://envpsylab.livejournal.com/558.html
Категория: Мои файлы | Добавил: антон
Просмотров: 4347 | Загрузок: 0 | Комментарии: 1 | Рейтинг: 5.0/3
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Copyright MyCorp © 2024 | Бесплатный конструктор сайтов - uCoz